Лететь Махмуду Аббасу (Machmud Abbas) пришлось недалеко. Глава Кремля Владимир Путин принял палестинского президента в своей летней резиденции в Сочи на Черном море. Там, на своей южной окраине, Россия ближе всего к Ближнему Востоку. Но выбор места встречи объясняется не геостратегическими соображениями. Тем не менее, он показывает, что для самого большого государства Земли многие конфликтные регионы близки уже в чисто пространственном отношении.
Ближний Восток играет в российском сознании особую роль. Россия Путина, обретшая новое чувство собственного достоинства, видит в регионе важный испытательный полигон. На этом полигоне ей предстоит доказать, стала ли она снова великой державой. Своего гостя, Аббаса, Путин заверил, что Россия всегда была надежным другом палестинского народа. Аббас может это подтвердить. Он сам учился в шестидесятые годы в Москве, многие представители из руководящей элиты организации ФАТХ проходили подготовку в Советском Союзе или в других государствах Варшавского Договора, - кстати, что касается и искусства террора. У русских в этой истории нет никаких проблем уже по той причине, что они не подвергали ее особому критическому анализу, как и почти все другие аспекты советского прошлого.
Россия естественно вступила в ядерное наследование СССР, столь же естественным путем она унаследовала и его традиционные дружественные связи. Это оказывается полезным, когда речь заходит о том, чтобы вызвать недовольство слишком чувствительных американцев. Во всяком случае, Россия оказывает финансовую помощь правительству во главе с представителями террористической организации ХАМАС и демонстрирует с учетом своей бескомпромиссности в Чечне двойные стандарты в вопросах, связанных с терроризмом, не из соображений гуманности. Эта цена кажется не слишком высокой, когда речь идет о демонстрации самостоятельности.
Для доказательства ведущей роли России на мировой арене она невысока. Президент Путин понимает это. Он понимает, что дивиденды в форме репутации на мировой арене может принести лишь важный посреднический вклад на Ближнем Востоке. На такой успех он надеялся, делая компромиссное предложение в ядерном споре с Ираном или предлагая провести в России конференцию по Ближнему Востоку. Иран, разумеется, отказался от компромисса, а что касается конференции по Ближнему Востоку в России, то большой пользы от нее не видит Израиль.
Получается так, что российская дипломатия, быстро исчерпывает свои возможности, когда пытается разыгрывать старые козыри. Тегеран дал понять, что уважает Россию как поставщика технологий, а как великую державу - не очень. В свою очередь, в палестинском конфликте старые связи, конечно, могут сохраняться. Но именно это вызывает недоверие Израиля и делает невозможной действительно посредническую роль России.
