«Это рыба?», — спрашивает министр сельского хозяйства Кристиан Шмидт (Christian Schmidt), подойдя где-то в полдевятого к ярко освещенному стенду России. В ответ политику от ХСС, совершающему обход выставки продукции сельского хозяйства Зеленая неделя в Берлине, предлагают печень трески и крабов. Так и хочется сказать: вот что он ест, этот Шмидт. Особенно после того, как он, добившись продления допуска в ЕС средства по борьбе с сорняками глифосата, сказал: «Вот он какой, этот Шмидт».
Шмидт снова привел эту огромную страну в качестве экспонента на аграрную выставку после двухлетней паузы, вызванной санкциями из-за российской аннексии полуострова Крым. Для этого он в рамках немецкого председательства в Большой двадцатке в прошлом году пригласил своего российского коллегу Александра Ткачева в Германию — несмотря на то, что Брюссель запретил тому въезд. До 2015 года Россия была самым крупным экспонентом на берлинской Зеленой неделе, после чего последовала пауза продолжительностью в два года.
Теперь Москва возвращается с большими амбициями. «За последние годы сельское хозяйство в России стало одной из самых успешных отраслей национальной экономики. Сегодня мы в состоянии насыщать внутренний рынок продукцией собственного производства и начинаем активно завоевывать внешние рынки», — сказал российский министр сельского хозяйства Ткачев накануне Зеленой недели. С лета 2014 года Россия запретила ввоз продовольственной продукции из тех стран, которые поддержали санкции против России. «Теперь Россия хочет экспортировать значительно больше продуктов питания, — заявил заместитель министра экономики России Евгений Громыко в Берлине. — Мы уже экспортируем зерна на более чем 20 миллиардов долларов, это больше выручки от продажи оружия». В 2017 году Россия продала оружия на 16 миллиардов долларов.
Причиной российских экспортных амбиций является рекорд: осенью прошлого года аграрии России собрали 130,5 миллионов тонн зерна — на 2,6% больше, чем в 1978 году, когда Советский Союз получил рекордный урожай. «Мы являемся чемпионами мира по экспорту зерна. Это блестящий результат», — похвалил президент Владимир Путин своих работников сельского хозяйства. Тем самым Россия обогнала на мировых зерновых рынках своего главного соперника США.
А созданный для распространения прокремлевских новостей московский интернет-портал Sputnik дал заголовок совсем как во времена Советского Союза: «Экономически независимая Россия становится житницей мира». Экономическая независимость и самообеспечение — так звучат боевые лозунги России для выполнения плана Кремля, согласно которому необходимо не только пережить западные санкции, но и выйти из этого кризиса с Западом окрепшими.
Действительно, огромная страна уже смогла выйти на первые позиции не только по экспорту пшеницы, но и по росту производства свинины и мяса птицы — того, что едят от Калининграда до Камчатки. А министр сельского хозяйства Ткачев недавно даже пожелал продления продовольственного эмбарго «еще на десять лет, так как это помогает отечественному сельскому хозяйству». Однако до экономической независимости России еще очень далеко. Говядины, молока и сыров страна производит меньше, чем потребляет. Провалились пока и планы Москвы покрыть потребность Германии в биопродуктах. «У нас нет биознака (единая маркировка для экологически чистых продуктов питания в ФРГ с 2001 года — прим. перев.)», — пояснил Громыко.
Крупнейшим производителем молока в России является немец
Однако для немецкой экономики аграрный бум России также представляет шансы, несмотря на эмбарго на большинство европейских продуктов на российских рынках. Штефан Дюрр (Stefan Dürr), главный компаньон и исполнительный директор фирмы Валльдорфский «Экозем-Аграр ГмбХ», стал между тем крупнейшим российским производителем молока с 340 000 гектарами сельскохозяйственных угодий и 99 000 коров, из них 45 000 — это молочные коровы. «Рамочные условия в России не хуже, чем где-либо», — похвально отзывается Дюрр. Он считает, что существует «положительная ситуация на рынке в результате открытых инвестиционных вливаний, банковских кредитов с выгодными процентами и хорошей ценой на молоко».
Российское сельское хозяйство давно уже стало магнитом для олигархов, которые до это занимались в основном промышленным сектором. Они приобрели огромные сельскохозяйственные территории. Дюрр говорит, что тот, кто еще хочет инвестировать в российское сельское хозяйство, должен сделать это именно сейчас: «Потому что цены на землю сильно растут». Однако это не удержало олигарха Виктора Вексельберга, шефа конгломерата «Ренова», от того, чтобы в этом году его и без того выросшие в 2017 году на 50% инвестиции еще раз удвоить. Теперь в пересчете 1,5 миллиарда евро должны пойти не только на энергетические и инфраструктурные проекты, но также в аграрный сектор.
Однако Россия интересна не только как страна для выращивания и сбора урожая, говорит Торстен Шпилль (Torsten Spill), исполнительный директор гамбургской фирмы по выращиванию картофеля Solana GmbH и председатель рабочей группы по аграрному хозяйству в Восточном комитете немецкой экономики. Для немецких фирм особенно интересны такие области «как генетика животных, техника доения и сельскохозяйственное машиностроение». Сюда относятся также такие фирмы как производитель сельскохозяйственной техники «Клаас» из Харзенвинкеля. Ее шеф в России Ральф Бендиш (Ralf Bendisch) похвально отзывается об «огромном потенциале сбыта» в России, а также о ставшем возможным в результате деятельности нового Евразийского экономического сообщества беспошлинном экспорте, например, в Казахстан. Поэтому Россия приглашает в страну прежде всего производителей специальной техники. Однако в то время как Россия заявляет о полном успехе своей стратегии «импортозамещения», Институт международных финансов (IIF) выражает некоторые сомнения.
Хотя доля импорта в продовольственном секторе снизилась с 36% в 2014 году до 21% в 2017 году, московская стратегия все же «по большей части провалилась», если посмотреть на рост производства отечественной продукции с повышенными технологическими требованиями», — говорит главный экономист IIF Ондрей Шнайдер (Ondrej Schneider). «Российский крупный маневр с импортозамещением способствовал росту прежде всего аграрной продукции с небольшой добавочной стоимостью, — говорит он далее. — Это приносит стране не более одного или двух процентов роста экономики».
